Зак Позен закрывает одноименный бренд Zac Posen. Что пошло не так?
Давным-давно, еще в далеком 2002 году, универмаг Barneys, игравший ключевую роль в популяризации молодых американских брендов, открыл миру талантливого дизайнера, которому на тот момент едва исполнился 21 год. Так его имя узнали все, так он прославился, так это все и продолжалось — по крайней мере, на какое-то время.
Он шил пышные вечерние платья. Он надевал цилиндры и фраки. Самые известные женщины носили его одежду и становились его подругами. Богатые люди вкладывали в него деньги. Он получал награды. Он принимал участие в реалити-шоу. О нем сняли документальный фильм.
А на прошлой неделе и его компания, и универмаг, нашедший дизайнера, встретили свою кончину.
На прошлой неделе суд по делам о банкротстве штата Нью-Йорк вынес окончательное решение о продаже интеллектуальной собственности Barneys компании Authentic Brands Group. Это привело к закрытию магазинов и ликвидации оставшейся продукции, а также началу новой жизни Barneys в качестве расформированного бренда. Вскоре после этого поступила новость о том, что совет директоров Zac Posen «решил прекратить вести деловые операции и распоряжаться своими активами».
Фактически после того, что в объявлении было названо «всесторонним стратегическим и финансовым анализом бизнеса», инвесторы потеряли веру в компанию. Основатель фирмы Yucaipa Companies Рон Беркл, владеющий большей частью Zac Posen, еще в апреле этого года пытался продать свою долю, но безуспешно.
Около 60 сотрудников бренда были уволены. Его прежний веб-адрес теперь направляет на сайт интернет-компании Shopify. В инстаграме Позен поблагодарил свою команду и «всех тех, кто поддерживал меня и бренд».
Сказки про Barneys New York и Зака Позена остались без счастливого конца.
Глава YouTube Дерек Бласберг, отвечающий за моду и бьюти-контент, написал в своем твиттере: «Мода была (и всегда будет) жестким бизнесом, но похоже, что 2002 год переживает настоящий взрыв!»
Может быть. Или же, может, конец Barneys и конец Zac Posen (по крайней мере, в том виде, в котором мы их сейчас знаем) на самом деле — просто завершение определенного этапа истории моды, который в течение некоторого времени перестал быть актуальным.
Зак Позен относится к поколению дизайнеров, появившемуся в период между событиями 11 сентября и мировым кризисом. Оно быстро стало центром внимания в связи с усилиями по созданию позитивной атмосферы в темное время. И он не первый представитель того времени, который сегодня столкнулся с препятствиями изменяющегося бизнеса и не смог их преодолеть. Просто он, вероятно, самый известный дизайнер за пределами модной башни из слоновой кости.
К примеру, Дерек Лэм, который также основал свой бизнес в 2002 году и всего спустя три года стал номинантом премии CFDA/Vogue Fashion Fund, а также получил приз CFDA для молодых дизайнеров, в начале этого года решил закрыть свой бренд и сосредоточиться на линий Derek Lam Crosby 10. В 2004 году Такун Паничгул запустил свою одноименную линию и в 2006 году выиграл премию CFDA/Vogue. Однако несмотря на стремительный успех два года назад модельер поставил производство на паузу и теперь работает напрямую с потребителем, создавая одежду на заказ. Беназ Сарафпур, которая в 2001 году также выпустила свою первую коллекцию и неоднократно номинировалась на премию CFDA, переключилась с линейки Ready-to-Wear на ароматы.
Все они были (и остаются) талантливыми. Эти дизайнеры ворвались в индустрию в то время, когда успех зависел от очень специфичных проводников: универмагов, у которых были ключи от национальной популярности, и глянцевых журналов, которые диктовали потребителям тенденции и имена, которые все должны были знать.
Вскоре после того, как они пришли, все изменилось. Позен и его коллеги основывали свою карьеру на следующих принципах: все, что нужно — это одобрение от Vogue; лучший маркетинг, который только может быть — это знаменитости на красной ковровой дорожке; такие универмаги, как Barneys — это открытая дверь в потребительский сектор. Но в век социальных сетей, инфлюенсеров и непосредственного общения эти установки больше не действовали.
Они следовали за одной сюжетной линией, и внезапно она стала разветвляться.
Зак Позен начинал как обаятельный вундеркинд, который вырос в Трайбеке, ходил в ориентированную на искусство частную школу Святой Анны, работал в Парсонсе и стал известен еще до того, как окончил Колледж Святого Мартина в Лондоне. Его одежду носили Наоми Кэмпбелл, Натали Портман, Клэр Дэйнс, Кэти Холмс и Лена Данэм.
Он стал шоуменом Финеасом Барнумом нью-йоркской Недели Моды, в его компанию инвестировал хип-хоп исполнитель и модельер Шон Комбс. (Когда Yucaipa купил долю в бренде Шона Sean John, он также взял на себя инвестиции в бренд Позена.) Позен стал примером имеющего связи, хорошо одетого, любящего публику молодого дизайнера. Красная дорожка стала его счастливым местом. Она также была его отдушиной.
Но он пострадал от своего тщеславия и в 2010 году уехал в Париж, потому что думал, что там его поймут лучше, но затем раскаялся и вернулся, готовый работать. Его мать, юрист по образованию, была его менеджером, но позже ушла в отставку, чтобы уступить место профессионалу.
Позен взялся за сторонние проекты, чтобы держать свой бренд на плаву: он стал креативным директором Brooks Brothers и дизайнером униформы для авиакомпании Delta Air Lines. С 2012 по 2018 год он был судьей на «Проекте Подиум». Он начал работать над новой линейкой и создал коллекцию для компании David’s Bridal, специализирующейся на свадебных платьях. Он активно вел страницу в инстаграме. (У него 1,9 миллиона подписчиков.) Учился на своих ошибках, что можно увидеть в «House of Z» — документальном фильме 2017 года о его взлете, падении и возвращении. Он написал кулинарную книгу. Часто посещал Met Gala.
Но за несколько недель до того, как в мае 2019 года он появился на красной ковровой дорожке бала с моделью Джордан Данн, WWD сообщил, что акционеры Zac Posen начали искать кого-то, кто бы купил их доли в компании. Но никто не согласился.
Легко перекладывать вину за то, что сегодня трудно быть маленьким, независимым дизайнером, на быстрый рост больших люксовых групп и непостоянные инвестиции. Конечно, финансовая инженерия играет свою роль. Но культура тоже изменилась.
Современные сказки сосредоточены на нетрадиционных стартапах, новаторах, ориентированных на другую систему ценностей (а также другую коммерческую систему). У их героев есть имена, такие как Supreme и Outdoor Voices, Telfar и Pyer Moss. Они меньше говорят о стремлении уйти от действительности, гламуре и влиятельных фигурах прошлого, а больше — об актуальности современных проблем. Они складывались при другом типе общества и у них другая история.
Зак Позен говорит, что вернется. Если это так, то на это будет интересно посмотреть. А пока пора моде проснуться и начать переписывать свои собственные мифы.
Источник: Nytimes.com