Бывшая правая рука Николя Гескьера, Жюльен Доссена, теперь уже сам стал громким именем в индустрии, вдохнув новую жизнь в затухающую марку.
***
Жюльен Доссена нахмурился. Он погружен в свои мысли, одной рукой наполовину закрывая лицо (которое, стоит отметить, обладает явной красотой — красотой голливудского уровня, с карими, выразительными глазами и морщинками в уголках глаз, как у Роберта Редфорда).
На нашу встречу Доссена надел типичный костюм любого дизайнера, который считается «крутым»: сдержанную форму из простой черной футболки, голубых джинс и кроссовок adidas. Но на самом деле это интеллигентная «крутизна»: футболка от Prada выглядит безупречно; кроссовки, будто только что достали из новенькой коробки; а носки настолько белые, словно из рекламы стирального порошка. Это всё потому, что Доссена мастерски владеет умением превращать сложное в простое — этот навык он искусно использует в Paco Rabanne, где он с 2013 года занимает пост креативного директора, трансформируя состояние (и репутацию) 53-летнего Модного дома.
В ответ на мое предположение о том, что ему всё дается легко, Доссена смеется. «Я очень нерешительный человек», — признается он. Его взгляд падает на единственное пятнышко на девственно чистом столе в светлой штаб-квартире Paco Rabanne в Париже. — «Но я всегда ценил усердную работу. Иногда это даже бывает глупо, в том смысле, что я не верю в талант, лишь в упорный труд. Это единственная причина, по которой я уверен в своей дизайнерской работе. Но всё же я удивился, когда меня пригласили на работу».
Прошлое Paco Rabanne
На самом деле приход Доссены на пост креативного директора Paco Rabanne 6 лет назад удивил многих. В те времена он был относительно неизвестен, а тогда выбор в пользу незнакомого имени, а не «звездного» дизайнера — вроде Николя Гескьера или Рикардо Тиши — делали не так часто, как сейчас. С другой стороны, конечно, для молодого поколения, больше знакомого с Paco Rabanne как линией недорогого парфюма (сладкими Black XS и брутальными 1 Million), их бренд одежды тоже был относительно неизвестным.
В 1960-е всё было по-другому — к успеху Пако Рабана (настоящее имя — Франсиско Рабанеда-и-Куэрво) привел его футуристичный, космический стиль: дизайнер разработал короткие платья-кольчуги и костюмы для научно-фантастического фильма «Барбарелла» 1968 года. Однако спустя полвека бренд стал считаться в лучшем случае странноватым и в худшем — неактуальным, поскольку его основатель переключился на искусство. И начал предсказывать апокалипсис. Когда в 1999 году баскский кутюрье отошел от дел, казалось, участь его Дома моды, предрешена. «Это было просто… бам!» — говорит Жюльен Доссена, широко раскрывая глаза и отводя руки от висков, как бы намекая, что это было настоящим сумасбродством. (Пресса, несомненно, так и считала, называя Рабана «чокнутым Пако»).
Под руководством Доссены всё изменилось, и бренд вновь стал Модным домом с невозмутимой коммерческой привлекательностью (хоть ему и пришлось пережить несколько фальстартов, поскольку материнская компания марки не смогла удержать двух предыдущих дизайнеров: и Маниш Арора, и Лидия Морер продержались на своей должности всего год). Доссена оказался тем самым человеком, который смог переосмыслить прогрессивно мыслящее наследие бренда и сделать его привлекательным для нового поколения покупателей. Когда он занял свою должность, ему было всего 30. Однако уже тогда он хорошо зарекомендовал себя в качестве старшего дизайнера в многомиллионном Доме моды.
Жюльен Доссена — правая рука Николя Гескьера в Balenciaga
До этого Доссена был закулисной звездой Balenciaga, работая вместе с Наташей Рамзи-Леви в качестве правой руки Николя Гескьера, который на тот момент был креативным директором марки. Там они развивали французскую моду с помощью удобных вещей из футуристичных материалов, ярко выделяясь на фоне классических парижских гигантов: Chanel, Dior и Saint Laurent. «До прихода Николя сцена Парижа была немного скучной», — вспоминает Доссена, тут же поспешно махая руками и подчеркивая, что вовсе не относится к французским монолитам с пренебрежением (у него есть привычка поправлять или уточнять свои заявления успокаивающими жестами и широкой, радужной улыбкой). Он объясняет, что, как и многие молодые дизайнеры, избегал классицизма традиционных домов Франции: «Просто в те времена не было молодых брендов, поэтому я был помешан на Balenciaga».
Успехи Гескьера и Рамзи-Леви в превращении Balenciaga в одну из самых интересных, востребованных и «крутых» марок XXI века в скором времени были отмечены: Гескьер встал во главу женского отделения Louis Vuitton, а Рамзи-Леви стала креативным директором Chloé. Какую же награду получил Жюльен Доссена? Признание, которое пришло после полной трансформации бизнеса одежды Paco Rabanne RTW.
Посмотреть эту публикацию в Instagram
At home with @marinafois @nramsaylevi @juliendossena @florentbuono @woodkidmusic ❤️ @ellefr
На фото Гескьер, Рамзи-Леви и Доссена для ELLE France.
За шесть лет работы в Модном доме Доссена избавил его от китчевого футуризма, некогда принесшего ему популярность, и переиначил стиль космической эпохи в платья-кольчуги и серебристые сумки с пайетками. («Как в “Джетсонах”», — шутит он, а потом начинает смеяться над воспоминаниями о металлических платьях намеренно фаллической формы из фильма «Кто вы, Полли Магу?» (1966), задуманных как пародия на работы Рабана). «Это было странно, радикально, умно. Немного сумасшедше», — говорит он, явно пребывая в восторге от наследия бренда.
Трудолюбие Жюльена Доссены помогло оживить Paco Rabanne
Под руководством Доссены Paco Rabanne действует с завуалированным радикализмом, который заключается в крое, удобно располагающем одежду на теле: «Всё делается с особой точностью», — улыбается он, изображая, как будто он небрежно засовывает руки в карманы. В этом и заключается его мастерство: он превращает искусно созданную конструкцию во что-то легкое и, что важно, модное. Одежда, которую он создает — от спортивной одежды и костюмов до облегающих комбинаций, вычурных базовых слоев и плотных свитеров ажурной вязки — проста в носке и с легкостью подходит к любому гардеробу (несмотря на то, что на создание одного платья с кристаллами из коллекции FW19 ушло 144 часов). Получение этого навыка он приписывает времени, проведенному в Balenciaga, о котором он с любовью вспоминает во время нашей беседы. «Если бы Николя остался, я бы до сих пор там работал», — спонтанно признается он. Но в 2012 году Гескьер расстался с брендом на враждебной ноте, втянувшись в судебный процесс на сумму в 9,2 миллиона долларов. Так что об этом не могло быть и речи.
«Я многому научился, увидев, что может случиться, когда всё это закончится», — размышляет Доссена. Может показаться, что он намекает на сложности, связанные с судебным процессом Гескьера, и текучесть креативных директоров, часто покидающих крупные бренды через три года после прихода. Но и тут Доссена — несмотря на свою интеллигентную «крутизну» и самокритику — проявляет себя как оптимист, вновь расплываясь в радужной улыбке в попытке во всём найти свои преимущества.
Жюльен Доссена вспоминает, что его опыт в Balenciaga позволил ему взяться за руководство Atto — его недолго просуществовавшей маркой одежды, ориентированной на тейлоринг узкого кроя, запущенной в 2013 году — а затем встать во главу Paco Rabanne. «Меня называли “брючником”», — смеется он. Чтобы понимать контекст такого прозвища, стоит объяснить, что в те времена Balenciaga считался прародителем всех самых модных брюк индустрии. Как насчет произошедшего за последнее десятилетие возрождения карго? Скажите спасибо Balenciaga. А приход приталенного тейлоринга в повседневную одежду? И за это тоже. После того, как в 2008 году Доссена присоединился к бренду, его быстро отметили как невероятно талантливого интерна, и всего за четыре года он поднялся до звания старшего дизайнера.
«Жюльен был одним из самых молодых сотрудников нашей студии», — вспоминает Гескьер, по-прежнему поддерживая Доссену и подбадривая его со стороны — а точнее, с первых рядов — на каждом показе Paco Rabanne. — «Наверное, можно сказать, что это было его призванием: в будущем он обязательно должен был стать креативным директором модного дома. У него было не по годам развитые умение концентрироваться и трудолюбие».
Это трудолюбие помогло Доссене добиться необычайных успехов в Paco Rabanne, сократив разрыв между доходами с продаж одежды и многомиллионного парфюмерного бизнеса. За последний год объемы поставок увеличились вдвое, и прибыль за последние три года тоже показала двузначные темпы прироста. Это также выразилось в появлении таких престижных постоянных клиентов бренда, как певицы Kelela и Рианна, актриса Приянка Чопра и супермодель Роузи Хантингтон-Уайтли — всё это доказало универсальность стиля Доссены. Да, Paco Rabanne всё еще остается брендом доступных подарков и сладких ароматов для подростков, но теперь он является еще и одним из лучших производителей узорчатых юбок с запахом, сумок с металлическими панелями, идеально подходящих для инстаграма, и футболок с логотипами (фиолетовая футболка в технике тай-дай со слоганом «Lose Yourself» стала одной из самых популярных вещей этого лета).
Отражение юности Жюльена Доссены на нынешних успехах
Для того, чтобы понять причины нынешних успехов Доссены, нужно разобраться в его ранних устремлениях. Проводя свое детство в Ле Пульдю — небольшом прибрежном городке в регионе Бретань — еще до того, как обратиться к моде, Жюльен Доссена заинтересовался искусством. «Я подумал, что могу быть куратором. Мне очень нравилось искусство, и мне казалось интересным уметь сочетать и создавать новые перспективы», — вспоминает он, этим объясняя свое решение пойти на факультет истории искусства в Высшей национальной школе прикладных искусств в Париже, а затем получить магистерскую степень по направлению «Мода» в Школе искусства и дизайна в Брюсселе. Всякий раз, когда разговор касается искусства, Доссена тут же заметно оживляется. За несколько секунд он словно вбирает в себя энергию взбитого в бутылке газированного напитка и вводит в беседу выразительные кивки, широкие жесты и громкие: «Да!».
Посмотреть эту публикацию в Instagram
Несмотря на то, что Жюльен Доссена обладает художественной чувственностью, это не мешает бренду испытывать коммерческое давление. Материнская компания Paco Rabanne, Puig, поставила перед маркой масштабную цель — к 2020 году достичь показателя доходов в 1 миллиард евро (для сравнения, Balenciaga лишь недавно удалось добраться до этой отметки, а стоимость Saint Laurent оценивается в 1,7 миллиардов евро).
«Он выглядит очень уверенным, очень расслабленным, очень классным», — отмечает бывшая коллега и подруга Доссены, Наташа Рамзи-Леви (сама являющаяся покупательницей Paco Rabanne). Так оно и есть. И всё же никто не свободен от давления. «У меня появились кое-какие проблемы, с которыми мне нужно разобраться. Я очень часто волнуюсь, я больше не могу летать на самолетах», — говорит он. Преимущество — а они всегда найдутся — здесь состоит в том, что альтернативные, обходные маршруты Доссены вдохновили его на создание серии транспортных коллекций. «Я поплыл в Нью-Йорк на судне, и это было здорово», — говорит он. Это вылилось в круизную коллекцию, посвященную Палм-Спрингс — ее лукбук сняли на фоне красного заката. (В ней также присутствуют отсылки на Зигги Стардаста и Roxy Music — пример его многогранного вкуса, простирающегося от музыки Дэвида Боуи и Шер 1970-х до классических фортепианных произведений Гленна Гульда, которые даже Доссена признает несколько нишевыми.)
Я спрашиваю, счастлив ли он, несмотря на коммерческое давление (результат его собственного небывалого успеха) и недавно появившуюся тревожность. Жюльен Доссена сверкает своей голливудской улыбкой. «О да», — говорит он, выразительно кивая. — «Да. Увидите сами», — намекая на то, что следующий сезон будет радостным. «Красочным и радостным». Через четыре недели после нашей встречи так и случилось: показ Paco Rabanne оказался одним из самых долгожданных — и наиболее высоко оцененных — шоу Недели моды в Париже.
Источник: Elle.com
Читайте также историю восхождения еще одного коммерчески успешного дизайнера — Дэниела Ли