Гарри Стайлс поговорил с Тимоти Шаламе - интервью для журнала i-D
Гарри Стайлс поговорил с Тимоти Шаламе - интервью для журнала i-D

Гарри Стайлс поговорил с Тимоти Шаламе: самый обаятельный поп-исполнитель взял интервью у самого горячего актера на свете

По случаю выхода фильма «Красивый мальчик» Тимоти Шаламе и Гарри Стайлс поговорили о политике, социальных сетях и современных представлениях о мужественности.

Тимоти Шаламе – номинант на премию «Оскар» и юный сердцеед, меняющий представления о том, какими в 2018 году должны быть исполнители главных ролей. Гарри Стайлс – музыкант с платиновым альбомом и множеством наград, который призывает весь мир относиться к людям с добротой. По случаю выхода долгожданного фильма Тимоти Шаламе «Красивый мальчик» они обсудили жизнь в свете софитов, социальные сети и современное восприятие маскулинности.

Когда в 2017 году Тимоти Шаламе появился на наших экранах в фильме «Назови меня своим именем», мир мгновенно без памяти влюбился в его тонкие черты и пижонскую прическу. Но несмотря на его красоту, больше всего зрителей удивили мастерство и сила Тимоти в роли не по годам развитого Элио, говорящего на трех языках. Это была роль, благодаря которой он заслуженно стал самым молодым оскаровским номинантом на «Лучшего актера» за последние 80 лет, и с тех пор его карьера шла только в гору.

Тимоти Шаламе принял участие в номинированном на «Оскар» фильме Греты Гервиг «Леди Берд», в котором он придал школьному «крутому парню» неожиданную эмоциональную глубину. Но вывести его мастерство на новый уровень помогла именно роль в фильме Феликса ван Грунингена «Красивый мальчик».

В «Красивом мальчике» Тимоти Шаламе играет обеспеченного подростка Ника, который к ужасу своего отца-журналиста Дэвида (которого сыграл Стив Карелл) впадает в зависимость от метамфетамина. Со стороны жизни Ника можно позавидовать. Он живет в районе залива Сан-Франциско на прекрасном побережье Северной Калифорнии, и его ждет светлое будущее. Но всё это исчезает, когда его интерес к наркотикам принимает дурной оборот, и, погрузившись в свою зависимость, он уходит из дома. Всей своей разрушительной трагичности «Красивый мальчик» достигает благодаря двойной перспективе, основанной на воспоминаниях отца Дэвида Шеффа и его сына Ника.

Тимоти Шаламе в интервью для i-D
Вся одежда Saint Laurent by Anthony Vaccarello Весна/Лето 2019. Цепочка и серьга в левом ухе (на всех фотографиях) Saint Laurent by Anthony Vaccarello Весна/Лето 2019.

Тимоти Шаламе раскрывает душу отчаянного, травмированного Ника, пока его отец пытается понять, что пошло не так. За повторяющимся циклом реабилитации и возвращения к пагубной привычке наблюдать мучительно, но в отличие от других фильмов про наркотики «Красивый мальчик» не дает избитых, моралистических ответов. Он представляет собой рассказ об отношениях отца и сына и зависимости, которая разрушает их жизнь.

Тимоти раскрывает всю сложность личности и жизни Ника: начиная со встречи с отцом в сан-францисском кафе, когда он выпрашивает у того деньги, и заканчивая отказом от наркотиков и возвращением домой, где он пытается вести себя нормально, зная, тем не менее, что его не хватит надолго. Этот трогательный и трудный для просмотра фильм вполне заслуживает появившихся слухов на номинацию на «Оскар». В эпоху, пришедшую после зарождения движения #MeToo, Тимоти Шаламе олицетворяет собой те перемены, которые мы хотим видеть в киноиндустрии. Он чуткий, честный, внимательный, рассудительный, вежливый, смешной и в меру самокритичный. Он не отказывается от своей женственной стороны и не боится улыбаться. Много улыбаться.

Любимый мальчиками и девочками за свою привлекательную внешность, он – современный кумир подростков и сердцеед, которых кинематографу уже давно не хватало. Подобно юным Джеймсу Дину, Риверу Фениксу и Леонардо ДиКаприо, к 22-летнему выходцу из Нью-Йорка бросаются на премьерах, его выслеживают онлайн, обсуждают «желтые» колумнисты и преследуют папарацци. На нем помешан весь интернет. Есть даже хэштеги, помогающие следить за каждым его шагом: от #timotheechalametdoingthings (по которому можно посмотреть, что он делает) до #timotheechalamethair (рассказывающий о его стрижках и прическах). Не так давно популярным стал инстаграм-аккаунт @chalametinart, в котором Тимоти Шаламе вставляют в известные произведения искусства, в том числе в «Давида» Микеланджело и «Рождение Венеры» Боттичелли с подписью «Доказательство того, что он – настоящий шедевр».

Серьезно относясь к актерской игре, но игриво подходя к своей собственной роли в кинематографе, вне экрана Тимоти – такой же обычный фанат, как и мы. Он обожает Cardi BKid Cudi и Фрэнка Оушен ничуть не меньше, чем мы помешаны на видео, на которых он читает рэп (это было в старших классах в школе LaGuardia), собравших на YouTube больше миллиона просмотров. На октябрьскую премьеру «Красивого мальчика» в Лондоне Тимоти надел вручную расписанный цветочный костюм от Alexander McQueen, дизайном которого занималась Сара Бертон. Этот образ очень напоминал стиль Гарри Стайлса, и, конечно, весь интернет сошел из-за этого с ума.

Тимоти Шаламе
Рубашка Saint Laurent by Anthony Vaccarello Весна/Лето 2019.

Но актера и поп-певца сравнивают уже не в первый раз. В интернете будущую дружбу Тимоти и Гарри уже придумали. Этому посвящены многочисленные тамблер-аккаунты, нарезанные видео, мемы и фанфики. Когда в начале этого года они наконец подписались друг на друга в инстаграме, миллион подростков по всему миру выдохнул с облегчением. Вместе они представляют собой новую маскулинность – чувствительные, вдумчивые, креативные и не боящиеся быть теми, кто они есть. Удивительно, что они никогда не виделись вживую.

Благодаря своей уязвимости Тимоти и стал одним из главных и востребованных актеров своего поколения. В следующем году мы увидим его в роли Генриха V в новой драме от Netflix «Король», а затем он вновь будет работать с Гретой Гервиг над новой адаптацией «Маленьких женщин» и Дени Вильнёвым над экранизацией научно-фантастического романа «Дюна». Даже ходят слухи о продолжении «Назови меня своим именем». Но прежде чем приступить ко всему этому, ему нужно ответить на очень важный звонок…

Гарри Стайлс: Мистер Шаламе…
Тимоти Шаламе: Мистер Стайлс… Приятно познакомиться с тобой хотя бы по телефону. Спасибо, что согласился на это.

Гарри Стайлс: Спасибо, что предложил. Сегодня утром я посмотрел «Красивого мальчика», мне очень понравилось.
Тимоти Шаламе: Спасибо, что нашел время его посмотреть. Это очень много для меня значит.

Г: Мой первый вопрос: Дэвид Боуи однажды сказал, что «Творчество – это словно погружение в океан. Ты заходишь так далеко, что не можешь коснуться дна, ты немного напуган, и именно тогда ты делаешь свои лучшие работы». Ты с этим согласен?
Т: Да. Это напоминает мне о другой цитате – если кто-то говорит художнику, что он смелый, на самом деле ему говорят, что он сумасшедший. Мне кажется, несмотря на то, насколько уверенно и вдохновенно я себя чувствую, когда играю, мне всегда кажется, что я за пределами комфортной для себя глубины или что-то вышло из-под контроля.

Г: Мне кажется, если постоянно оставаться в пределах зоны комфорта, очень быстро становится скучно. Важно иногда от неё избавляться и начинать всё заново…
Т: … делать что-то неправильно и рисковать. Из своего опыта работы в кино я знаю, что если какая-то сцена не получается, и на съемочной площадке стоит смех, это тебя немного раскрепощает перед следующим дублем, и это лучше, чем защищаться и теряться в собственных мыслях. Моим лучшим учителем был опыт.

Гарри Стайлс: Твой герой в «Красивом мальчике» – это довольно напряженная роль. Ты из тех, кто остается в образе, когда съемка прекращается, или ты можешь быстро переключаться?
Тимоти Шаламе: Мой персонаж в «Красивом мальчике» оставался со мной дольше, чем я рассчитывал. Мне казалось, что одна из ловушек этой роли, особенно для нервного молодого актера, заключалась в том, чтобы погрузиться в ее серьезность. Я не хотел быть слишком требовательным к себе, думая, что это то, что нужно для хорошей игры. После последнего съемочного дня было очень странно идти домой. А ведь даже не я всё это пережил, а Ник с Дэвидом, но на мне это всё-таки отразилось, меня это истощило и немного опустошило. Этот фильм не угнетает, потому что он полон искупления и надежды, но всё-таки он был тем ещё ударом «под дых».

Гарри Стайлс поговорил с Тимоти Шаламе
Вся одежда Saint Laurent by Anthony Vaccarello Весна/Лето 2019.

Гарри Стайлс: Все мы знаем, что зависимость – это болезнь, которая поражает огромное количество людей, но почему тогда, на твой взгляд, она до сих пор покрыта пеленой скрытности и стыда?
Тимоти Шаламе: Я в этом не эксперт, но мне кажется, людям легче воспринимать ее под таким углом. Людей успокаивает, что у зависимости есть определенный образ, благодаря которому они могут верить в то, что их, а также их семью и близких она не коснется. Хотя в действительности, как ты уже сказал, это болезнь, которая действует без разбора. Она ничего не знает ни о расе, ни о классе, ни о поле. Это болезнь всего человечества, которая поражает многих людей нашего возраста. Один из моментов, которые мне очень нравятся в «Красивом мальчике», это то, что в нем особо не говорится о том, почему у Ника зависимость. Мне кажется, людям гораздо легче думать, что все вольны выбирать, что зависимые люди просто пребывают в постоянном ощущении праздника и эйфории, хотя на самом деле часто это – огромная черная дыра, или, как сказал бы Ник, место, наполненное болью.

Г: Когда ты впервые посмотрел законченный фильм, было ли что-нибудь такое, что тебя удивило?
Т: Прежде я никогда так не боялся посмотреть фильм, в котором снимался, потому что в этот раз он был основан на реальных людях. Я чувствовал огромное давление, и первый просмотр определенно был не самым приятным опытом в моей жизни.

Г: Когда я снимаюсь в фильмах или музыкальных клипах, я часто включаю в них тайные послания для своих друзей: например, вставляю чье-нибудь имя или надеваю ожерелье, которое сделали дети моих друзей, что-нибудь такое. А ты когда-нибудь оставлял в фильмах тайные послания?
Т: Я очень тактильный актер, и когда я начинаю думать о том, что плохо играю, я касаюсь всяких вещей. Так что да, у меня есть небольшие сувениры и вещицы с воспоминаниями. Конечно, в случае с таким фильмом, как «Назови меня своим именем», во время съемок в доме было много укромных уголков, в которых я чувствовал себя безопаснее. В каждой роли у меня есть свои мелочи, и после окончания съемок я стараюсь взять что-нибудь себе.

Г: Когда ты читал сценарий «Назови меня своим именем», какая сцена убедила тебя в том, что ты должен взяться за этот фильм?
Т: Возможно, сцена, в которой Элио признается в своих чувствах к Оливеру у памятника. Книга была так искренне, так проникновенно и хорошо написана, что мне казалось, что та сцена была показателем того, получится у нас ее раскрыть или нет. В день съемок Лука Гуаданьино еще точно не знал, как он хочет снять эту сцену, и Арми Хаммер предложил снять всё за один дубль общим планом. Благодаря этому нам удалось избавиться от этого противного налета голливудности. Если при просмотре выключить звук, непонятно, что кто-то признается другому в любви.

Г: И это гораздо более приближено к тому, как это было бы в реальности…
Т: Думаю, да… Ведь можно напугать человека, если переборщить.

Г: Сейчас ходят слухи о сиквеле, не переживаешь о том, как продолжить историю, которая полюбилась стольким людям?
Т: Мы снимали первый фильм, скромно надеясь на то, что его захотят посмотреть поклонники книги. Я бы с удовольствием снялся в продолжении, такая сложная задача мне по душе.

Гарри Стайлс: После него ты вообще можешь есть персики?
Тимоти Шаламе: [Смеется] Могу, но всегда думаю об этом…

Г: Мне вот было сложновато…
Т: [Опять смеется] Это самая неловкая сцена в мире для совместного просмотра фильма с родителями. Бедный мой папа…

Г: Уверен, он тоже так делал. Ты ведь в близких отношениях со своей семьей, да?
Т: Да. А ты?

Г: Да, иногда я беру родителей с собой в тур. Всегда приятно, когда они рядом. Для тебя последние пару лет были довольно безумными. Какую роль сыграли твои родители в поддержании вокруг тебя ощущения нормальной жизни?
T: Мне кажется, самая ценная вещь, которую подарили мне родители – и я стараюсь отплатить им тем же, насколько это возможно – это любовь и поддержка. Надеюсь, это звучит не слишком слащаво, но это правда. В подростковом возрасте, примерно в 20 лет ты внезапно осознаешь, что твои родители – тоже люди. Это не значит, что я не могу получить от них хорошего совета. Я могу. Но в какой-то момент ты достигаешь возраста, когда ты начинаешь сам управлять своей жизнью. Мама недавно выложила фотографию, на которой они с папой стоят на премьере «Красивого мальчика» в Лос-Анджелесе, и у меня от нее сердце сжимается – в хорошем смысле, потому что они там просто сияют от счастья. Это потрясающе.

Г: Тебе когда-нибудь удается улучить минутку для того, чтобы принять всё это и осознать, насколько это удивительно? Я, например, веду дневник, потому что мне это всегда помогает в написании песен. Даже если это просто какие-то ключевые моменты, которые помогают мне фиксировать то, что происходит.
Т: Да, я веду дневник, а еще записываю свои мысли в заметки на телефоне. Для меня очень важны благодарность и признательность за то, что со мной происходит, но это приходит со временем. Нужно выделять время на то, чтобы записать всё в дневник или просто быть благодарным. Впереди меня ждет около полутора лет работы, я буду сниматься в «Маленьких женщинах» и «Дюне»… И я надеюсь, у меня найдется время для того, чтобы по праву всё это оценить. Что мне помогает, так это то, что когда я просыпаюсь, чувствуя себя здоровым, я всегда испытываю едва уловимое чувство благодарности. Здорово слышать, что кто-то вроде тебя, человек, который занимается этим уже довольно давно, сохраняет объективность и может сделать паузу для того, чтобы записать что-нибудь в свой дневник. Важно выделять время для рефлексии.

Гарри Стайлс поговорил с Тимоти Шаламе
Пальто и рубашка Alexander McQueen. Джинсы Saint Laurent by Anthony Vaccarello Весна/Лето 2019. Ботинки (на всех фотографиях) Louis Vuitton Весна/Лето 2019.

Гарри Стайлс: Часто, когда ты занимаешься чем-то, что идет хорошо, сразу начинают появляться мысли: «А что дальше?» Всё происходит так быстро, что часто у тебя нет возможности остановиться и подумать: «Твою ж мать, это было потрясающе». Я как раз закончил свой тур, и здорово притормозить, оглянуться вокруг и понять, что это не реальная жизнь, а лишь моя невероятная работа.
Тимоти Шаламе: Эти моменты осознания приходят сами собой? Или ты пытаешься выделить для этого отдельное время?

Г: Мне кажется, они сами случаются, когда приходит время. Часто это происходит, когда я за рулем. Я что-нибудь слушаю, вспоминаю времена, когда мне было где-то 12, и думаю: «Черт, вот бы я 12-летний мог сейчас себя увидеть». Мне кажется, очень важно, чтобы в жизни были такие моменты, потому что если их нет, тогда появляется впечатление того, что жизнь всегда должна быть такой прекрасной, и мне кажется, это очень опасная мысль.
Т: Это меня пугает, и я всё еще не уверен, как с этим лучше обращаться. Поэтому я благодарен за то, что вырос в Нью-Йорке. Я стараюсь проводить в Нью-Йорке как можно больше времени. Я – большой фанат Kid Cudi, потому что он из Кливленда, и я испытываю десятикратное уважение к тем, кто вырос не в Лос-Анджелесе, Нью-Йорке или других центрах индустрии, и при этом смог сделать себе карьеру. Мне кажется, это невероятно долгий путь.

Г: Иногда на телевизионных шоу кажется, что ты очень нервничаешь, но на экране ты – очень уверенно играющий актер. Тебе легче сыграть кого-то другого, чем быть самим собой?
Т: О, отличный вопрос. Мне кажется, молодежь на публике, в социальных сетях и в жизни в целом сильно губит зацикленность на себе, и мне кажется, именно это заставляет меня нервничать на ток-шоу. Мне всё это в новинку, поэтому я ставлю себя на место зрителей и представляю, как они смотрят на этого неизвестного парня, который пытается с серьезным лицом говорить о кино, и не могут глазам своим поверить.

Г: Чувствуешь ли ты сейчас давление, заставляющее всех принимать участие в политике?
Т: Не уверен, что это давление, но ответственность я чувствую. Я говорил об этом со Стивом Кареллом – о том, что среди прошлых поколений царило самоуспокоение, что всё идет хорошо, и из-за этого всё стало гораздо хуже. Люди нашего возраста больше вовлечены в политику, и мне кажется, это к лучшему.

Гарри Стайлс: Мы живем в те времена, когда невозможно не осознавать того, что происходит в мире – в обществе никогда не было такого раскола. Сейчас важно отстаивать то, во что ты веришь. Я бы хотел, чтобы мои взгляды проявились в музыке, которую я пишу, и в том, что я делаю. Это очень эффективный способ использовать наши голоса. Мне кажется, долгое время люди думали: «То, что я делаю, не имеет никакого значения», но революция начинается с малого, и теперь люди понимают, что именно это служит толчком к настоящим переменам.
Тимоти Шаламе: Мы живем в действительно воодушевляющие времена, потому что многие из этих голосов – например, Эмма Гонсалес – очень молодые. Со всем этим придется разбираться именно людям нашего возраста, что они уже и делают. В прошлом году мне было довольно интересно побывать на «Золотом глобусе» и «Оскаре» – потому что в привычном жесте самолюбования, вокруг которого и крутятся все эти церемонии награждения, чувствовалось огромное напряжение, ведь столько людей страдает и столько людей имеет повод для недовольства. И это не какие-то придирки к мелочам, а справедливые претензии.

Тимоти Шаламе и Гарри Стайлс - интервью
Жилетка Alexander McQueen Весна/Лето 2019.

Гарри Стайлс: Сегодня у нас гораздо больше возможностей для того, чтобы принимать в чем-то активное участие. Мне кажется, в этом заключается главное положительное последствие появления социальных сетей. Но, конечно, еще существует и много опасностей, связанных с ними. Мне интересно послушать, что ты думаешь на этот счет. Хорошие и плохие стороны…
Тимоти Шаламе: В конце нулевых, когда в Египте прошла арабская весна, интернет и возможности соцсетей воспринимались крайне положительно. Но за последние три-четыре года как будто появилась вторая волна социальных сетей, где люди слышат лишь то, что они хотят услышать, и поддакивают друг другу. Мой старый сосед по комнате как-то рассказывал, что он прочитал интервью с создателями интернета, где они говорили о том, что им не дает покоя то, во что он превратился, и что они с презрением относятся к тому негативу и дезинформации, которыми он пропитался. Если же рассматривать всё это на менее масштабном уровне, то по моему опыту, соцсети довольно сложно вести и в них находиться, потому что как актеру мне меньше всего хочется творить в вакууме. Но если читать комментарии, то ты подписываешься на постоянные удары по самооценке. Я завидую тем временам, когда люди действительно смотрели друг другу в глаза, и нельзя было сбежать от этого к экрану телефона. Это как карикатура на человека на вечеринке, играющего в Тетрис.

Г: Лично я замечаю, насколько счастливее я себя чувствую, когда не сижу в соцсетях. Однажды кто-то описал мне их как домашнюю вечеринку, на которой есть три очень классных человека и еще 23 – не очень. Ты бы просто не пошел на такую вечеринку, правильно? И это в целом описывает всё мое отношение к социальным сетям. Я погружаюсь в них, смотрю на друзей, которых хочу увидеть, и выхожу оттуда.
Т: Ты к этому подсознательно пришел?

Г: Научился со временем. Особенно это важно поначалу, потому что когда ты делаешь свои первые шаги, все советуют выкладываться на полную. Но всё это своими корнями уходит к тому, что нужно отделять свою работу от всей остальной жизни. Нужно понимать, что есть вещи, которые лучше держать при себе, и вещи, которыми не обязательно делиться со всеми. Благодаря этому всё становится немного лучше.
Т: Суть в том, чтобы обдуманно подходить к тому, что ты в интернете потребляешь и что в нем создаешь.

Г: Именно! Я прекрасно понимаю, что если зайти в какую-нибудь социальную сеть и поискать хорошенько, можно найти всё, что угодно. Если ты ищешь плохие комментарии, ты их найдешь. Но люди всё равно этим занимаются. Это как будто какая-то странная форма самоистязания.
Т: Это мазохизм.

Г: Я поначалу так делал. Но сейчас я перестал, и я замечаю перемены в том, насколько счастливым я себя чувствую, и это прекрасно. Но я не хочу лишь критиковать социальные сети. Мне кажется, что в них есть и много хорошего, и важно это замечать и развиваться вместе с ними.
Т: В конце концов, пути назад уже нет. Так устроена жизнь. Каково тебе было работать над фильмом «Дюнкерк»? У меня была небольшая роль в «Интерстелларе», и я был в восторге от работы с Кристофером Ноланом. Он – один из моих любимых кинорежиссеров.

Гарри Стайлс в интервью с Тимоти Шаламе
Жилетка Alexander McQueen Весна/Лето 2019. Серьга в правом ухе (на всех фотографиях) – собственность студии стилиста.

Гарри Стайлс: Я тоже всегда был большим поклонником Кристофера Нолана… Когда он сидел в глубине комнаты во время моего прослушивания, я уже думал, как сильно мне повезло просто находиться с ним в одном помещении. «Дюнкерк» был необычным, потому что это – мой первый фильм, и мне не с чем было его сравнивать.
Тимоти Шаламе: Всё выглядело так пустынно. Не похоже на отпуск.

Г: Да уж. Когда мне сказали, что мы будем снимать фильм на пляже, мне это представлялось совершенно иначе! Мне определенно понравилось играть кого-то другого. Мне нравилось, что я вышел далеко за пределы своей зоны комфорта. Мне нравилось находиться на съемочной площадке и быть тем парнем, который понятия не имеет, что он делает. Я от всего этого был в восторге.
Т: Очень надеюсь, что ты еще будешь где-нибудь сниматься. Потому что, не знаю, насколько для тебя важно мое мнение, но мне кажется, ты в этом фильме был чертовски хорош.

Г: Большое спасибо.
Т: Это потрясающий фильм. Когда я его смотрел, я постоянно думал: «Черт, надеюсь, Гарри не думает, что каждая съемочная площадка состоит из кораблей Второй мировой войны!»

Г: Все мне говорили, что над чем бы я ни работал после этого, всё по сравнению с «Дюнкерком» будет казаться сущим пустяком. Но мне понравилось. Думая о том, что сейчас происходит в мире, считаешь ли ты своим долгом как актера демонстрировать на экранах новую форму маскулинности? Ведь понятие маскулинности сильно изменилось с тех пор, как мы были детьми…
Т: Знаешь, что забавно, я хотел задать тебе похожий вопрос, но переживал, что так я переоценю свой вклад в подобные перемены. Но если ты даешь мне такую привилегию, то да, несомненно. Это одна из тех причин, по которым я так рад возможности поговорить с тобой по телефону, потому что когда мы росли, у нас, конечно, хоть и были люди, на которых можно было равняться, это было менее очевидно. На меня сильно повлияли такие люди, как Lil B – надеюсь, люди не будут закатывать глаза, когда прочитают это – потому что он, будучи музыкантом, размывал эти границы. Меня бы очень порадовало узнать, что мои роли каким-то образом тоже ведут к переменам. Как бы это сказать? Мне кажется, об этом должен что-то написать кто-то гораздо умнее меня. Я просто хочу сказать, что ты можешь быть кем угодно. Нет каких-то определенных понятий или размера джинс, фасона футболок, манер, необходимости в принятии наркотиков, которые нужны тебе для того, чтобы считаться настоящим мужчиной. Это здорово. Это дивный новый мир. Возможно, из-за социальных сетей, возможно, из-за хрен знает чего, но в нашем поколении чувствуется настоящий восторг и волнение от того, что можно делать что-то по-новому… И мне очень любопытно узнать, что ты скажешь по этому поводу.

Гарри Стайлс: Я рос не в чисто мужском мире. Я провел свое детство с мамой и сестрой. Но за последние пару лет я определенно пришел к большей гармонии с тем, кто я есть. Мне кажется, в том, чтобы быть уязвимым и позволять себе быть женственным, присутствует особая мужественность, и я этого не стесняюсь. В детстве ты даже не понимаешь, что всё это значит. У тебя есть какие-то представления о том, что такое маскулинность, и по мере того, как ты взрослеешь и набираешься опыта, ты становишься всё больше доволен тем, кто ты есть. Сейчас существует гораздо больше способов выражения своей маскулинности. Через музыку, написание песен, разговоры с друзьями и открытость я понял, что порой я чувствую себя наиболее уверенно, когда позволяю себе быть чувствительным и ранимым. И я стараюсь таким быть.
Тимоти Шаламе: Это прекрасно. Это очень вдохновляет и, конечно, всё это корнями уходит к тому, чтобы чувствовать себя спокойно в хаосе и умению творить в окружающем тебя безумии. Быть уязвимым – это почти что кайф словить. Я прекрасно тебя понимаю. Мне кажется, этого можно достичь в искусстве, а еще в близких отношениях. Достижение этой уязвимости – это самое безумное чувство. Надеюсь, наш разговор хотя бы самым ничтожным образом сможет помочь кому-нибудь, хотя бы одному парню или одной девушке понять, что уязвимость – это не слабость и не социальная преграда. Это не значит, что ты сумасшедший или гиперэмоциональный – ты просто человек, и мне кажется, это проскальзывает в твоей музыке и, надеюсь, в моих фильмах тоже. Люди – многогранные создания, и нам необходимо испытывать много эмоций. Мы не однородны.

Интервью Тимоти Шаламе
Безрукавка и жилет Givenchy Весна/Лето 2019.

Гарри Стайлс: Да, не всё так просто… Еще пара вопросов к тебе… Последние пару лет были просто безумными. Как ты поживаешь? Весело проводишь время?
Тимоти Шаламе: Чувак, я чувствую такую благодарность. Я часто говорю об этом отцу, и он надо мной смеется, потому что раньше я это никогда не упоминал, но я вижу людей нашего возраста и то, с какой энергией они борются за наш мир, и меня это вдохновляет. Три года назад я переживал, что люди говорили, что социальные сети негативно влияют на концентрацию внимания, что никто не может просто сидеть на месте, что искусство и кинематограф стали пережитком прошлого. Но мне кажется, что всё это нам по-прежнему необходимо. И по какой-то гребаной причине у меня сейчас есть возможность выбирать, что воплотить в жизнь. Сейчас я работаю над «Маленькими женщинами» в Бостоне вместе с Гретой Гервиг, Сиршей Ронан и Эммой Уотсон, и мне иногда приходится ущипнуть себя, чтобы поверить, что я – часть этой легендарной истории. Тебе удавалось в первые годы брать перерыв? Или у тебя был напряженный график?

Г: Да, это было довольно напряженное время. Только в последние пару лет у меня появилась возможность сделать паузу и всё проанализировать. Я рад, что у меня было время на то, чтобы всё обдумать. И теперь я с радостным волнением жду того, что будет дальше. А ты взволнован по поводу будущего? Я сейчас говорю о твоих планах, а не о будущем человечества или чем-то подобном.
Т: Да, прости, чувак, я просто мыслю масштабно!

Г: Теперь ты можешь выбирать, в каких фильмах играть, и это здорово. Когда ты только начинаешь, тебе приходится очень долго ждать перед тем, как люди начнут смотреть твои фильмы или слушать твою музыку, а когда это наконец происходит, сразу думаешь: «А что дальше?» О чем ты сейчас переживаешь?
Т: О том, чтобы делать правильный выбор. Мне кажется, в нас есть тревога, сопутствующая нашему возрасту. Хотелось бы мне поговорить с тобой лет через 15. Я всегда старался работать с отличными режиссерами. Сейчас я работаю с Гретой Гервиг. А потом я буду работать с одним из моих самых любимых режиссеров, со знаменитым американским артхаусным режиссером. Затем я буду участвовать в «Дюне», которую снимает Дени Вильнёв. Я всегда мечтал сняться в каком-нибудь большом фильме, как «Дюнкерк», «Темный рыцарь» или «Начало». Вот такие дела, Гарри. А еще, как и всегда, присутствует страх, но я рад, что он касается фильмов и сложностей выбора, а не того, смогу ли я оплатить аренду. Я очень благодарен за это. Надеюсь, когда-нибудь нам выпадет возможность сняться в одном фильме. Ты уже знаешь, над чем будешь работать дальше?

Гарри Стайлс: Сейчас я записываю второй альбом, так что я буду заниматься этим и много читать, а дальше посмотрим. Когда я получил роль в «Дюнкерке», я только начинал работать над первым сольным альбомом, так что мне пришлось на пять месяцев приостановить всю работу. Но так всегда бывает, так что я не знаю. Если честно, мне нравится жить в неизвестности.
Тимоти Шаламе: Многие из моих знакомых музыкантов считают так же. Им не нужно жить по такому строгому расписанию, как актерам, которые должны быть где-то в определенное время. Не знаю, чувак, слушай, где бы ты сейчас ни находился, у тебя там, наверное, 3 часа ночи. Музыканты вечно живут по своему графику.

Гарри Стайлс поговорил с Тимоти Шаламе
Вся одежда Saint Laurent by Anthony Vaccarello Весна/Лето 2019. Браслет (на всех фотографиях) – собственность модели.

Гарри Стайлс: Когда я был участником группы, я всегда знал заранее, что я буду делать в ближайшие два года. Теперь я сам выпускаю пластинки, и это довольно интересно, потому что я знаю, что буду занят только этим, пока не закончу альбом. Это совершенно новый метод работы.
Тимоти Шаламе: Наверное, творческий процесс работы над сольным альбомом сильно отличается от того, чем ты занимался раньше, записывая музыку в тандеме с другими.

Г: Да, на первых порах я не особо понимал, что делаю. Поэтому я пытался писать как можно больше, с максимально возможным количеством людей, и как можно большему пытался научиться. Я могу гарантировать, что до того, как создать что-то действительно стоящее, я написал очень много того еще дерьма… У меня к тебе осталось еще несколько вопросов… Если бы тебе нужно было выбрать одну песню, один фильм, одну книгу и одного человека на всю оставшуюся жизнь, что бы ты выбрал?
Т: Так, ладно, одна песня, один фильм, одна книга, один человек… Я записал это к себе в заметки. Это отличный вопрос. Одна песня – «Rain» Kid Cudi. Один фильм – «Любовь, сбивающая с ног». Одна книга… «Книга непокоя». Это как раз то, что я сейчас читаю. А человек… Я сохраню это в тайне. Я оставлю это при себе, но у меня в голове есть четкий ответ. А ты? Могу я тебе задать тот же вопрос? Или это нечестно?

Г: Конечно, можешь. Без проблем. Из песен я выберу «Madame George» Вана Моррисона. Фильм – «Славные парни». А книга… У меня их две. Либо «Норвежский лес» Харуки Мураками, либо «Love Is A Mixtape» Роба Шеффилда. Я тебе их очень советую, если ты их еще не читал. Это очень хорошие книги.
Т: А что насчет человека?

Г: Человек… Я последую твоему примеру и воздержусь от ответа.
Т: Согласен, справедливо.

Г: По-моему, всё по-честному.
Т: Да-да, согласен.

Гарри Стайлс поговорил с Тимоти Шаламе
Пальто и рубашка Raf Simons Весна/Лето 2019. Джинсы Saint Laurent by Anthony Vaccarello.

Гарри Стайлс: Окей, небольшой блиц-опрос, и потом у меня к тебе будет один финальный вопрос.
Тимоти Шаламе: Ладно…

Г: Итак. Какую песню ты можешь спеть в караоке?
Т: «Heart Shaped Box», но мне слишком страшно петь ее перед незнакомыми людьми.

Г: Ладно. Нью-Йорк или Лос-Анджелес?
Т: Нью-Йорк. Нью-Йорк. Однозначно. Когда я там приземляюсь, я землю целую, детка.

Гарри Стайлс: Футбол или баскетбол?
Тимоти Шаламе: О, черт… Я объявляю ничью.

Г: Любимый сериал?
Т: «Офис».

Г: Коби или Леброн? Вот это уже сложный вопрос…
Т: Хм… Ну, слушай, Леброн – спортсмен моего поколения. Но если сравнивать их мастерство, то в выигрыше будет Коби. Леброн мне нравился, когда он был в «Майами Хит». Потом он мне всё так же нравился, когда он подписал контракт с «Кливленд Кавальерс». А теперь я, как настоящий фанат, пытаюсь купить майку «Лейкерс».

Г: Ага. Понятно. В чем ты спишь?
Т: Ни в чем.

Г: Jay-Z или Beyonce?
Т: Черт, тут нет правильного ответа, потому что они оба очень классные. JayBay

Г: Последнее сообщение, которое ты отправил?
Т: Сейчас скажу… [смотрит на телефон] Ой, мне нужно ответить стольким людям! Последнее сообщение, которое мне прислали – от папы, оно о «Красивом мальчике». Он говорит, что он хорошо стартовал. А потом он говорит о кассовых сборах на «Венома». Он никогда не смотрел «Венома», так что я не знаю, зачем он это отправил.

Г: Твоя тайная слабость?
Т: Наверное, «Рик и Морти»? Правда, это не особо постыдная вещь. Его многие любят.

Гарри Стайлс: А ты смотрел «Большой рот»?
Тимоти Шаламе: Нет. Стоит посмотреть?
Г: Да, он есть на Netflix. Обязательно посмотри «Большой рот».
Т: Хорошо.

Г: Cardi B или Ники Минаж?
Т: О, господи… Послушай, Ники ходила в мою школу, но… Cardi – легенда, так что почему бы нам всем просто не относиться друг к другу с любовью. Жаль, что они ввязались в эту ссору. Это было так абсурдно. Так, слушай, Ники – легенда, и Cardi – просто бомба. А ты что думаешь?
Г: Здесь я задаю вопросы.
Т: Справедливо.

Г: Где находится твой уголок счастья?
Т: В моем случае это мысленный уголок счастья – это летний день в Нью-Йорке.

Г: Здорово. Прежде чем мы закончим, у меня к тебе есть последний вопрос. В чем смысл жизни?

Т: Эм… Хм… В том, что все мы здесь ненадолго. Нужно жить и давать жить другим. Любить безгранично. Любить, не таясь. И понимать, что мудрые люди осознают свое невежество и стремятся развить в себе больше понимания.

Гарри Стайлс: Неплохо, очень неплохо. Приятно было пообщаться. Спасибо, чувак.

Тимоти Шаламе: Чувак, рад побеседовать, спасибо тебе за это!

Гарри Стайлс поговорил с Тимоти Шаламе
На Тимоти одежда и колье Gucci Cruise 2019. Серьги – собственность студии стилиста.

Источник: i-d.vice.com

МЫ В СОЦСЕТЯХ