Промышленно-производственный персонал Питтсбурга XX века состоял в основном из европейских и восточнославянских иммигрантов. В пик промышленного развития Питтсбург был восьмым по величине городом США. Его отдельные районы считались (среди крупнейших этнических групп) уникальным переосмыслением самого города. Традиции и реликвии этих этнических групп до сих пор остаются важной частью современного Питтсбурга. Среди кварталов работников сталелитейной, строительной и консервировочной промышленностей встречались очаги интеллигенции. Благодаря преподавателям и студентам двух ближайших университетов – Питтсбургского университета и Технологического института Карнеги (позже переименованного в Университет Карнеги-Меллон) – начала стираться граница между иммигрантами, просто проживающими в США, и мигрантами-интеллектуалами. Здесь в 1928 году родился Энди Уорхол (урожденный Эндрю Вархола), четвертый ребенок в семье домохозяйки Юлии и шахтера Андрея Вархолы. Энди Уорхол рос и изучал коммерческое искусство именно здесь, в обычном промышленном американском городке.
До получения степени бакалавра изящных искусств в Технологическом институте Карнеги, Уорхол обучался в средней школе Шенли. Благодаря своим ярко-синей мебели и стенам из известняка Шенли стала самой популярной школой в государственной школьной системе города. Еще на этапе проектирования Шенли выделялась среди других школ на национальном уровне, а после открытия в 1916 году она стала первой средней школой США, на строительство которой потратили больше миллиона долларов.
Шенли оказалась для будущей звезды эксцентричной проверкой на прочность. В силу обстоятельств Уорхол стал изгоем: в 13 лет он оказался прикован к постели из-за заболевания нервной системы, которое наградило его дрожанием конечностей и неравномерным цветом кожи. Пропуская уроки и вместе с ними всю активную подростковую жизнь, Энди Уорхол был замкнутым и держался особняком, мотаясь из больницы домой и снова в больницу. В эти затворнические годы основное внимание он уделял своим художественным навыкам и проявлял огромный интерес к знаменитостям. Сопротивляясь соблазну уехать в колледж подальше от дома, он решил поступить в Технологический институт, находящийся в соседнем районе Питтсбурга, и изучать искусство. Пересечение промышленной Америки и изящных искусств стало основным источником вдохновения для большинства его работ.
После университета Уорхол переехал в Нью-Йорк и начал карьеру иллюстратора коммерческой рекламы и изданий. Его первой подработкой стали иллюстрации женской обуви для журнала Glamour. С помощью своего оригинального стиля Уорхол придавал обуви оригинальность, придумывал её историю и место в американской жизни. Работа коммерческим художником помогла ему стать главным дизайнером бренда женской обуви I. Miller, должность которого он занимал в течение 50-х годов. В свободное время Уорхол обучался технологии трафаретной печати у Макса Артура Кона, что позволило Уорхолу разработать свой собственный стиль с повторяющимися и переосмысленными изображениями. Поскольку его сотрудничество с Israel Miller начало мешать его новообретенной страсти, Уорхол ушел оттуда и стал подрабатывать иллюстратором для RCA Records, Harper’s Bazaar, NBC, Tiffany & Co. и Vogue. Но искусством Уорхол начал заниматься только в 60-х. Несмотря на то, что его рекламные проекты заслужили признание рекламных критиков и сообщества, его имя еще не было повсеместно известным.
Вдохновившись своим родным городом и промышленными истоками своего второго дома (Нью-Йорка), Уорхол разработал концепцию «Фабрики» – места, где могли сосуществовать знаменитости, художники и писатели. Если вы были достаточно круты, то вы ходили на «Фабрику». Если вам везло, то вас рисовал сам Уорхол. Быстро превратившись в самое крутое место города, «Фабрика» подняла Уорхола в верхние эшелоны мира искусства. Энди Уорхол считался самым интересным и способным человеком индустрии, а его крашеная седина и очки в прозрачной оправе стали ассоциироваться со стилем 60-х. Из-за преднамеренно быстрого производства работ становилось всё больше. Он стал автором «культовых американских изображений» – это были банки с супом «Кэмпбелл», электрические стулья, атомные бомбы, банки «Кока-Кола», денежные знаки, протесты в защиту гражданских прав и знаменитости. Несмотря на то, насколько уорхоловскими были его работы, они в равной степени отражали как индивидуальность самого Уорхола, так и дух того времени.
Если не брать в расчет его художественный вклад, то национально известным Уорхола сделали его портреты знаменитостей и его дружеские связи. Его выходки и показы, нарушающие привычные рамки, заставляли зрителей задаваться вопросом о том, что такое искусство. Будучи ограниченным трафаретами и холстами на ранней стадии развития печатной графики, Энди Уорхол демонстрировал впечатляющую производительность. В это время его популярность достигла новых высот. Он мог выбрать любое изображение из повседневной американской жизни и превратить его в фантастическое произведение искусства. Его работы были повсюду – он сам был повсюду. Уорхол часто попадал на первые полосы газет и журналов и появлялся на каждом громком событии. Он элегантно украшал задние планы фотографий, снятых папарацци. Его практичность в работе начиналась как протест против стандартов. Мир «авангарда», который построил Уорхол, основывался на индивидуальности, самовыражении и интеллекте.
Необычный внешний вид Уорхола был так же знаменит, как и он сам. Водолазки, полосатые рубашки с длинными рукавами, вельветовые пиджаки и свободные белые рубашки классического кроя всегда были в ходу. Уорхол почти всегда носил лоферы и предпочитал качественные вещи, что неизбежно привело его к бренду Berluti, который и по сей день производит одни из самых лучших – и самых дорогих – ботинок в мире. Получив в 1962 году заказ Уорхола – классические лоферы, – Ольга Берлути решила поступить иначе. Восхищаясь Уорхолом, внучка основателя компании вручную сделала пару лоферов специально для художника. Она воссоздала ботинки с нуля – это был обтекаемый обновленный вариант, подходящий свободомыслящему художнику. Лакированные лоферы, названные «The Andy», стали излюбленной обувью Уорхола и до сих пор являются неотъемлемой частью ассортимента Berluti.
Как и в случае с лоферами, Энди Уорхол во всём предпочитал постоянство. Никогда не появляясь без своих фирменных очков Moscot, художник чередовал черные и прозрачные пары. Его очки были такими же культовыми, как и его крашеная седина, и повлекли за собой бесчисленное количество похожих моделей у других брендов, начиная от Warby Parker и заканчивая Celine. С возрождением интереса к этому стилю после многочисленных подделок и переработанных версий несколько лет назад Moscot вернули силуэт Miltzen, который стал постоянным лидером продаж.
Модные амбиции Уорхола выходили за пределы его собственного гардероба. Некоторые из его принтов оказались на одежде, в частности, всеми известное изображение банки супа «Кэмпбелл». В 1962 году Уорхол начал печатать изображение супа на женских платьях, которые быстро появились на звездах и модницах по всему городу. Успех платьев в качестве эксклюзивного символа статуса не остался незамеченным самой компанией Campbell, которая осознала свою новообретенную популярность и попыталась на этом заработать. Компания начала продавать платье «Souper Dress» – бумажную версию знаменитого платья Уорхола. Платья за один доллар распродавались мгновенно.
К 1968 году вездесущность Уорхола для некоторых стала невыносимой. Радикальная активистка Валери Соланас во время знаменитого инцидента на «Фабрике» чуть не убила художника. Хотя высоколобые интеллектуалы уже давно проводили время на «Фабрике», в конце 60-х годов её посещаемость резко выросла. Частая гостья и подруга, Соланас призналась, что Энди Уорхол «слишком контролировал её жизнь», что побудило её застрелить его.
После полуторагодового отдыха в 1970 году Энди Уорхол доказал, что его «15 минут славы» еще не закончились. Он нарисовал свою знаменитую серию «Цветы» и начал набирать клиентов. Оставшуюся часть десятилетия он занимался заказами знаменитостей, политиков и брендов и занимал важную роль в ночной жизни Нью-Йорка. Уорхол часто посещал клубы и вечеринки в компании красивых женщин и появлялся на открытии выставок в окружении самых видных людей. Уорхол поддерживал близкие отношения с Мэрилин Монро, Брижит Бардо, Дебби Харри, Элизабет Тейлор, Грейс Джонс, Жаном-Мишелем Баския, Дэвидом Боуи, Миком Джаггером и Мадонной – и это лишь несколько имен из списка его самых известных друзей.
80-е ознаменовали начало кураторского периода деятельности Уорхола. Он использовал журнал Interview, который основал в середине 70-х годов, как площадку для представления своей постоянно увеличивающейся группы единомышленников, в первую очередь граффити-художника Жана-Мишеля Баския и The Velvet Underground. Энди Уорхол сыграл решающую роль в переходе Баския от улицы к изящным искусствам, а благодаря работе с The Velvet Underground, Уорхол был признан одним из самых изысканных законодателей моды и трендов Америки.
В 1986 году Энди Уорхол сидел в первом ряду, когда Жан-Мишель Баския участвовал в модном показе коллекции Весна/Лето 1997 Comme des Garçons Homme Plus. Он посещал все открытия и пресс-конференции Баския. Также они часто работали вместе, что обоим было только на пользу. Их совместные труды – фотография, живопись и коллаж – стали легендарными в своем культурном значении.
Компания Уорхола не ограничивалась художниками и музыкантами, она была разнообразной и обширной. Помимо своих близких друзей (Баския, Кита Харинга и Джулиана Шнабеля), Уорхол также предусмотрительно нанял журналиста Гленна О’Брайена в Interview в качестве редактора. О’Брайен сблизился с Уорхолом, быстро превратив работу в дружбу на всю жизнь. Они оба, наряду с Харингом, Баския и Шнабелем, были центральными фигурами поколения, и О’Брайен даже написал сценарий фильма по мотивам их жизни. Только благодаря работе с Уорхолом О’Брайен смог запустить свое телевизионное шоу «TV Party!» и в конечном итоге получить должность ведущего колонки GQ «Style Guy», которую он занимал на протяжении долгого времени.
Несмотря на загадочный стиль Уорхола, его дружбу с легендарными личностями и беспрецедентный нюх на таланты, спустя почти 25 лет после начала карьеры художника-иллюстратора, критикам и коллекционерам стало казаться, что его стиль утратил новизну. На него навесили ярлыки «коммерческого» и «поверхностного» искусства. Его последним работам не хватало влияния его раннего творчества, слава и культурная значимость затмило его мастерство. Энди Уорхол умер в феврале 1987 года. Его похоронили рядом с родителями – в знаменитых очках Moscot, кашемировом пиджаке и платиновом парике.
Сразу после смерти Уорхола его творчество вновь стало считаться актуальным – как это всегда бывает с покойными художниками, теперь в учет брался внезапно ограниченный статус его работ. Тем не менее, возрождение интереса продлилось недолго, и через пять лет коллекционеры и критики охладели к Уорхолу и его современникам. К 90-м годам о Уорхоле практически забыли. Когда в 1993 году 16 его картин были выставлены на аукцион, 14 из них не нашли своего покупателя. А затем в 2008 году всё внезапно изменилось. Римский коллекционер продал картину Уорхола «Eight Elvises» («Восемь Элвисов») из своей личной коллекции за 100 миллионов долларов.
Уорхол снова привлек внимание общественности. Его влияние вновь начало проникать во все аспекты культуры, включая мужскую одежду. Первая важная коллаборация состоялась в 2008 году, когда Levi’s, Дэмиен Херст и Swarovski, вдохновившись творчеством Уорхола, вместе создали джинсы с черепами из страз Swarovski, что открыло дорогу бесконечным творениям, навеянным Уорхолом, начиная от работ в честь художника и заканчивая настоящими коллаборациями с Фондом изобразительных искусств Энди Уорхола (The Andy Warhol Foundation).
Как и большинство нью-йоркских культурных икон, Supreme тоже не смог устоять и в рамках показа Весна/Лето 2012 выпустил капсульную коллекцию «Campbell’s Soup Can», что стало данью уважения покойной легенде. Несмотря на то, что это не официальная коллаборация с фондом Уорхола, различные вещи с повторяющимся рисунком (бейсболки, футболки и три версии Vans) отразили коммерческий характер работ Уорхола и смогли сделать то, что Supreme и Энди Уорхол делают лучше всего – предоставить углубленный взгляд на американскую ментальность.
В апреле 2013 года, через 30 лет после того, как Энди Уорхол посетил показ Garçons Homme Plus, марка выпустила несколько футболок с работами Энди Уорхола. Выбрав картину Уорхола «Cow 12» в качестве принта на футболке, Кавакубо уделила особое внимание поворотному моменту в карьере художника. Появившаяся в знак протеста против живописи, «Cow 12» стала переломной точкой в карьере Уорхола, когда он попытался доказать, что трафаретная печать тоже была полноправным видом искусства. Вечная провокаторша Кавакубо нашла точки соприкосновения между своей деятельностью и творчеством Уорхола – это было постоянное желание ставить под сомнение статус-кво. Капсульная коллекция оказалась настолько успешной, что CDG решили еще раз поработать с фондом, выпустив в начале этого года совместный аромат.
Учитывая уровень влияния Уорхола на американскую поп-культуру, неудивительно, что большинство известных марок США каким-либо образом используют его работы. Например, Converse выпустили All Stars с банкой супа «Кэмпбелл» – в отличие от Supreme они смогли получить права на использование оригинальных изображений. Как и Converse, работы Уорхола восхваляло бесчисленное количество других американских брендов, начиная от упомянутых Levi’s и заканчивая Burton и даже Нью-Йоркским музеем современного искусства. После того, как Supreme выпустили коллекцию со знаменитым портретом Мухаммеда Али, сделанным Уорхолом, уровень коллабораций достиг своего апогея.
Несмотря на то, что Uniqlo – это даже не американский бренд, он является самым большим коллаборатором работ Уорхола и использует различные принты художника в рамках линии UT. В сезонных коллекциях представлено всё, от автопортретов до банана The Velvet Underground.
Работы Уорхола часто появляются на модных показах, особенно в последние годы. Американская икона моды, Том Форд явно создавал мужскую коллекцию Весна/Лето 2016, вдохновляясь Уорхолом. Модели на подиуме были одеты в толстые водолазки и знаменитые уорхоловские очки с квадратными оправами. В том же сезоне Дрис ван Нотен с помощью трафаретной печати нанес полароидные портреты Уорхола на пиджаки, футболки и блейзеры. Это было воплощением страсти Ван Нотена к необычным узорам и его любовью к завидной способности Уорхола создавать замысловатые принты.
Тем не менее, самое заметное появление на подиуме – и даже, возможно, самая заметная коллаборация – произошли в прошлом году, когда Раф Симонс возглавил Calvin Klein. Под руководством Симонса Calvin Klein заключили соглашение о сотрудничестве с фондом Энди Уорхола ради создания уникальной и пока неограниченной серии работ. Симонс, бельгийский иммигрант, приехал в Америку в период огромных политических потрясений. Но вместо того, чтобы сосредоточиться на негативе вокруг, он решил поддержать классические, порой странные американские образы, начиная от полиэтиленовых чехлов для дивана и заканчивая вязаными одеялами. Учитывая его давнюю любовь к современному искусству, логично, что он использует работы самой яркой фигуры американской поп-культуры. Среди последующих коллабораций были как рекламные кампании, в которых работы Уорхола использовались в качестве фона, так и коллекция Весна/Лето 2018 с различными принтами Уорхола, напечатанными на джинсовых куртках, банданах и нижнем белье.
Сегодня влияние Уорхола на культуру в целом уже никем не ставится под сомнение. Помимо бесчисленных проявлений как в уличной, так и высокой моде, его производительность, любовь к повторениям и способность адаптироваться ко всевозможным формам творчества послужили вдохновением для целых поколений людей искусства. Его неповторимый стиль – как личный, так и художественный – по-прежнему играет ведущую роль в современной культуре. Американская икона во всех смыслах этого слова, Уорхол, безусловно, будет еще многие годы оказывать влияние на моду, искусство и культуру. Похоже, что его «пятнадцать минут славы» закончатся еще не скоро.
Источник: Grailed.com