Раф Симонс в эксклюзивном интервью для The New York Times
Уорхол и я интервью Рафа Симонса Молодежный Центр

Уорхол и я

Раф Симонс, креативный директор Calvin Klein, рассказывает об искусстве, моде и восхищении «людьми, у которых есть свое мнение, даже если оно противоположно моему».

Когда я впервые узнала о том, что одна из «грандиозных идей» Рафа Симонса по преображению Calvin Klein связана с Энди Уорхолом, я не удержалась от того, чтобы закатить глаза.

Такое обращение моды к искусству казалось слишком очевидным. Известная поп-икона для известной поп-иконы. Творческая личность, которая сделала популярным суп «Кэмпбелл», становится символом творческой личности, которая сделала популярным нижнее белье. Неважно, что они (Кельвин и Энди) когда-то вращались в одной тусовке. Это было в прошлом. А тогда стояла уже середина 2017 года.

В сентябре 2016 года бельгийский дизайнер Раф Симонс стал креативным директором Calvin Klein – эта новость вызвала разговоры об обновлении американского культового бренда и всеобщее одобрение модников. В качестве дизайнера он считался своеобразным «героем стиля» еще с тех пор, как в 1995 году запустил свой собственный бренд мужской одежды, а затем возродил Jil Sander (в 2005 году) и Dior (в 2012 после увольнения Джона Гальяно).

А теперь ему вручили ключи от королевства Кляйна для того, чтобы преобразить устаревший бренд, живущий славой прошлого (хотя и имеющий объем продаж в 8 миллиардов долларов): нужно было переделать магазины, переосмыслить линии, изменить составы команд сотрудников, перевернуть с ног на голову рекламные кампании, вновь изобрести велосипед и создать ажиотаж.

Его первый модный показ, прошедший в феврале 2017 года, был одним из самых ожидаемых нью-йоркских шоу за многие годы. Все были настолько взволнованы, что он получил премию Совета модельеров Америки, став лучшим дизайнером как мужской, так и женской одежды, еще до того, как эти коллекции были проданы. Ко второму показу, прошедшему в сентябре 2017 года, присоединился Уорхол, а также квилты, платья-prairie, а позже и защитные костюмы. Раф Симонс готовил суп из духа современной Америки.

Оказалось, он был более дальновидным, чем кто-либо мог себе представить. Всего год спустя мы переживаем один момент Уорхола за другим – в стране, которой управляет самый уорхольский президент в истории, в эпоху, когда инстаграм на 15 минут каждого превратил в инфлюенсера, в тот год, когда творчество Уорхола чествуется как никогда раньше.

В конце сентября в Центре визуальных искусств имени Айрис и Джеральда Кантор на территории Стэнфордского университета открылась выставка «Contact World», посвященная почти 130 000 работ Уорхола, которые ранее нигде не выставлялись. В следующем месяце в Музее американского искусства Уитни откроется выставка «Andy Warhol — From A to B and Back Again» – первая крупная ретроспектива Уорхола с 1989 года.

А 26 октября на первом этаже штаб-квартиры Calvin Klein на 39-ой улице, в пространстве, где проходят модные показы бренда, откроется сопроводительная выставка 48 из 102 «Теней» Уорхола – серии, заказанной арт-дилером и коллекционером Хайнером Фридрихом, которая впервые выставлялась в 1979 году.

И в центре всего этого находится Раф Симонс, который, присоединившись к Calvin Klein в 2016 году, убедил Стива Шиффмана, генерального директора бренда, заключить соглашение о сотрудничестве с фондом Энди Уорхола. Их партнерство вышло далеко за рамки одноразовой коллаборации представителей мира моды и искусства (которые сейчас встречаются на каждом шагу), и фонд на целых три года предоставил Симонсу доступ к архиву Уорхола, чего ранее никогда не случалось.

CALVIN KLEIN 205W39NYC Spring/Summer 2018
CALVIN KLEIN 205W39NYC SS18
CALVIN KLEIN 205W39NYC Spring/Summer 2019
CALVIN KLEIN 205W39NYC SS19

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Теперь цветочные картины Уорхола красуются на джинсах и куртках Calvin Klein. Кадры из фильма Уорхола «Поцелуй» – на нижнем белье CK. Шелковые ширмы молодого Денниса Хоппера и Сандры Брант оказались на полотенцах и посуде бренда. Принты из серии «Смерть и катастрофы» – искореженные автомобили и электрические стулья – попали на майки и юбки в стиле New Look. Портреты Стивена Спрауза – на платки с бахромой.

Всё это говорит о том, что в попытках понять это странное увлечение Уорхолом обратиться к Симонсу – не самая плохая идея.

Демократический идеал

Одно из немногих мест в мире Рафа Симонса, в которых Уорхол отсутствует – это его дом. Вместо этого здесь есть изогнутый диван с мохеровой обивкой вишневого цвета, сделанный известным дизайнером мебели прошлого столетия Жаном Ройером. По обе стороны от него расположены два одинаковых красных мохеровых кресла, похожих на зефир. Тут же стоит журнальный столик Gio Ponti.

Тщательно продуманные конструкции напольных ламп Noguchi. Предметы искусства от Кэди Ноланд, Синди Шерман, Розмари Трокель, Изы Генцкен и Стерлинга Руби. Керамика Пикассо и две лампы Le Corbusier из Чандигарха – индийского города, который в глазах первого премьер-министра Индии Неру олицетворял собой современные идеалы страны.

50-летний Раф Симонс переехал в эту квартиру-пентхаус в квартале Челси на Манхэттене, окруженную художественными галереями, пять месяцев назад после проживания в небоскребе Stella Tower – многоквартирном доме в стиле ар-деко в районе Адская кухня, спроектированном Ральфом Уокером. Раф Симонс переехал сюда, когда начал работать в Calvin Klein и задумался над тем, какой язык он хочет создать для бренда.

«Мне нравилась идея связать крупный американский бренд с крупным американским художником, чье творчество говорило о вещах, очень актуальных для Calvin Klein», – сказал он, откинувшись на спинку дивана. Это было за неделю до открытия выставки «Тени». – «Я знал, что Кельвин поддерживал связь с некоторыми художниками, но обычно говорили о таких именах, как Дональд Джадд, Дэн Флавин – минималистах, потому что он и сам был минималистом. Энди Уорхол же был в центре атмосферы современности. Он был очень демократичен в своем подходе, в своем видении, в своем страстном увлечении звездами первой величины и известными людьми, в своем понимании коммерческого продукта. Calvin Klein тоже очень демократичен».

Раф Симонс был одет в свободный черно-красный свитер из своей осенней коллекции, половина вышивки которого выполнена наизнанку. (Одной из его главных тем является разоблачение подноготной мифов страны.) В некоторых местах были видны нитки пряжи.

Раф Симонс в штаб-квартире Calvin Klein, интервью для New York Times
Раф Симонс в штаб-квартире Calvin Klein, где 26 октября откроется выставка 48 из 102 картин теней Уорхола.

Эти нитки – единственная небрежность в квартире, которая выглядит так же безупречно, как картинная галерея, даже несмотря на то, что тут же живет большая, мохнатая собака Симонса, французская овчарка по имени Лука, названная так в честь песни Сюзанны Вега («Luka»). (В офисах Calvin Klein у Луки есть свой лежак дизайна Стерлинга Руби, хотя большая часть предметов искусства и мебели Симонса, видимо, постоянно перемещается из офиса в квартиру и обратно.)

Раф Симонс с горящими глазами говорит о том, что он, конечно, и сам не отказался бы стать владельцем работ Уорхола. Особенно от чего-нибудь из «серии катастроф – любой аварии, катастрофы или электрического стула». «Мне просто кажется, что они такие… Это сложно объяснить», – говорит он. – «Если сказать, что тебя восхищает такое творчество, может показаться, что ты – человек, которого восхищает насилие или ужасные события. В случае с Уорхолом меня больше привлекают работы, которые не связаны с известными людьми, потому что мне и так приходится работать с огромным количеством знаменитостей в своей жизни». (В сентябре на показе Calvin Klein собрался один из самых «звездных» первых рядов всей Недели моды в Нью-Йорке: Рами Малек, A$AP Rocky, Сирша Ронан, Милли Бобби Браун, Села Марли, Расселл Уэстбрук, Тревор Ной и Джейк Джилленхол – и это лишь несколько имен.)

«Обычно люди не любят нагружать свою жизнь предметами с глубоким смыслом», – говорит Симонс. – «Но мне нужно чувствовать, что это произведение искусства значит для меня что-то важное. Меня не устраивает представление о том, что оно должно как-то вписываться в мою обстановку. Мне кажется, именно поэтому я и начал интересоваться искусством, смотреть на него, читать о нем и почитать его – потому что оно позволяет мне отвлечься и отойти от собственной работы».

Искусство против моды — Раф Симонс

Раф Симонс начал увлекаться искусством, еще будучи подростком, живя в Бельгии в городе Неерпельт. Он познакомился с ним, смотря телепрограммы с куратором Яном Хоэтом, но об Уорхоле он узнал по большой части из-за футболок и скейтбордов.

Он рано начал коллекционировать предметы искусства и близко познакомился со многими художниками, в том числе Руби, Джорджем Кондо и Синди Шерман, которые часто посещают его показы. (Его родители – солдат и домохозяйка – тоже раньше приходили на показы сына, но теперь, когда шоу проходят в Нью-Йорке, ехать стало слишком далеко.)

Вся эта концепция сочетания моды и искусства, которая восходит еще к Скиапарелли и сюрреалистам, может показаться уже слишком клишированной, но в истории Симонса она появилась задолго до того, как он стал богатым и знаменитым. Он может показаться несколько раздраженным (в плане конкуренции), когда его коллеги делают отсылки к художникам, которых он коллекционирует уже долгие годы – например, к Изе Генцкен, которая недавно стала источником вдохновения для показа Proenza Schouler.

Раф Симонс Интервью Молодежный Центр
«Мне нужно чувствовать, что это произведение искусства значит для меня что-то важное», – говорит Симонс.

«Из трех или пяти главных вещей, которые имеют для меня большое значение – помимо семьи и любви – искусство стоит на первом месте», – говорит Раф Симонс, который изучал промышленный дизайн и не имеет формального образования в сфере дизайна. – «Оно гораздо важнее, чем мода. Иногда мне кажется, было бы очень здорово иметь возможность выражать свои идеи, не рассматривая их в аспекте определенной системы, структуры или коммерции».

Другими словами, стать Хельмутом Лангом, дизайнером, который в 2005 году ушел из модной индустрии и стал скульптором, живущим на Лонг-Айленде. «Я часто об этом думаю», – говорит Симонс. – «Я постоянно думаю о вещах, которыми я хотел бы заниматься, и которые не относятся к моде. Снимать кино, заниматься искусством – создавать что-либо. В моде роль дизайнера очень сильно изменилась».

В случае с такими крупными брендами, как Calvin Klein, работа дизайнера не так уж часто связана с той практикой, которую в мире принято считать «дизайном». Но вместо этого много внимания уделяется перформативному аспекту, а Раф Симонс это дело не очень любит. Он гораздо меньше, чем многие его коллеги, заинтересован в том, чтобы быть публичной персоной, хотя он всё больше привыкает к своей роли.

(Эту эволюцию можно проследить по различиям между документальным фильмом «Dior & I», который посвящен его первому году работы в Dior, и сегодняшними показами, когда в конце шоу его окружают репортеры и знаменитости, выражающие свои восторги, и он выглядит одновременно смущенным из-за всеобщего внимания и слегка довольным собой – а затем снова смущенным из-за того, что это приносит ему удовольствие.)

Он не очень любит давать интервью, но если он всё-таки на них соглашается и начинает говорить, то он склонен относиться к ним как к длинным приступам психоанализа, в которых он играет одновременно и пациента, и врача.

«Я постоянно об этом думаю», – говорит он. – «Вы так не делаете? В каком-то смысле я не считаю себя дизайнером одежды. Раньше я очень расстраивался, когда люди меня так называли. Но теперь это уже не так для меня важно».

Продажа себя 

Джессика Морган, директор компании Dia Art Foundation, организовавшей выставку «Тени», считает, что с помощью Уорхола в своем дизайне Симонс выражает увлечение молодежной культурой, которое является отличительной чертой марки. (Бренд Calvin Klein спонсировал реставрацию всех 102 полотен, которые будут выставлены в Dia Beacon примерно через пять лет, когда завершится постройка специальной галереи.)

По мнению Морган, это его версия того, как дети вешают на стены постеры или другие картинки для того, чтобы выразить себя.

Это заявление оказалось довольно близко к истине. «Мне нравилась идея о том, что Энди Уорхол заявлял о своих героях через создание шелковых ширм – с Деннисом, Сандрой, Стивеном Спраузом», – сказал Раф Симонс, попивая газировку La Croix, но не притронувшись к появившемуся десерту – ягодам, макарунам Ladurée и шоколаду.

Энди Уорхол с работами из серии «Тени» в галерее Хайнера Фридриха
Энди Уорхол с работами из серии «Тени» в галерее Хайнера Фридриха в 1979 году.

«Некоторые из них становились знаменитыми уже после его портретов. В моем же случае, я думал о том, кто может стать символом того стиля работы, который я пытаюсь ввести в Calvin Klein? И я подумал, почему бы периодически не брать людей из творчества Уорхола и не представлять их публике как своих героев? Меня не особо волнует, знамениты они или нет, да и по какой причине они стали популярными, мне тоже все равно».

«Деннис Хоппер был просто прекрасным воплощением американского ковбоя. Сандра – это тот человек, чьей личностью я восхищаюсь, и мне нравится, что она связана с Ингрид, Энди и журналом Interview. Стивен Спрауз был одним из немногих американских дизайнеров, чей подход я больше связываю с Европой и людьми, которые меня вдохновляли, потому что они восхищались молодежью и диалогом поколений – это Готье и Хельмут Ланг».

Симонса не волнует, если люди не понимают, что его использование Уорхола в своих работах может в той же мере отвечать интересам как Calvin Klein, так и самого Уорхола, который поручил фонду после своей смерти предоставлять лицензию на его творчество для того, чтобы обеспечить средствами других художников.

«Если между модой и искусством появляется какая-то связь, это всегда воспринимается как желание дизайнера воспользоваться творчеством в коммерческих целях», – говорит Симонс. – «И никто не думает о том, что художник тоже может использовать дизайнера».

Это, конечно, не значит, что фонд Уорхола использует Calvin Klein. Их сотрудничество больше похоже на симбиоз. Шиффман не раскрывает сумму, которую Calvin Klein заплатил за лицензионные права, но называет ее «приемлемым» числом. Согласно годовому отчету материнской компании PVH Corp., доходы Calvin Klein в 2017 году увеличились на 10%.

У каждого есть свое мнение — Раф Симонс

Иногда во время длинных монологов и размышлений Симонса становится трудно понять, говорит он о Уорхоле или о себе. Например, его очень привлекает мысль о том, что работы Уорхола со временем были подвергнуты переоценке. Несмотря на то, что он сам этого прямо и не говорит, понятно, что всё, что он делает в Calvin Klein, будет бессмысленным, если у него не будет времени на то, чтобы всё правильно подать и позволить общественному сознанию профильтровать его дизайн.

«Раньше я очень болезненно относился к тому, как люди реагировали на мои работы», – говорит он, – «Но я всё больше и больше смиряюсь с мыслью о том, что плохая реакция – это тоже неплохо, потому что это, по крайней мере, хоть какой-то диалог. Но тогда мне необходимо разделять свою реакцию, и реакцию компаний, на которые я работаю, потому что большинство компаний больше всего заинтересовано в реакции миллионов людей, которых я практически не знаю. И всё должно идеально выглядеть на крошечном экране. Не так уж сложно сделать что-то, что на крошечном экране будет выглядеть хорошо, а в реальности на человеке окажется настоящим кошмаром».

«Сущность моды изменилась. В Антверпене у меня больше времени на тишину и рисование. Здесь у меня нет времени даже что-нибудь записать. Всё очень организованно и соответствует повестке дня. Очень много разговоров. В этом заключается весь масштаб и интенсивность работы. В Dior у меня было такое же чувство: словно я бегу против часовой стрелки и чувствую огонь, преследующий меня по пятам».

Раф Симонс в интервью для The New York Times
«Наверняка, есть люди, которые считают, что, придя сюда, я продался, но я не считаю это серьезной проблемой», – говорит Раф Симонс о своем переходе в Calvin Klein. – «Не то чтобы меня это не волновало. Меня это очень волнует. Но меня не особо волнует тот факт, что у людей есть свое мнение».

Это звучит как жалоба, но на самом деле это не так. Когда Симонс ушел из Dior, люди начали строить теории о том, что это было его протестом против всё более напряженной и загруженной системы модной индустрии, но потом он оказался в Calvin Klein, еще более крупной и требовательной компании, так что, похоже, для него такой темп работы – не проблема. Раф Симонс трижды менял дома моды, каждый раз делая выбор в пользу всё более коммерческого и доминирующего бренда, что он, кстати, признал и сам.

«Это мой выбор, и я сам несу за него ответственность», – сказал он. – «Очевидно, меня это привлекает. Наверняка, есть люди, которые считают, что, придя сюда, я продался, но я не считаю это серьезной проблемой. Не то чтобы меня это не волновало. Меня это очень волнует. Но меня не особо волнует тот факт, что у людей есть свое мнение. Напротив, я восхищаюсь людьми, у которых есть свое мнение, даже если оно противоположно моему. Проблема нынешней моды заключается в том, что всех без оглядки осуждают».

Позади него, через три стеклянных двери видно, как ветер сгибает деревья и кусты, стоящие в горшках на его террасе. Раф Симонс сам купил эти растения на цветочном рынке Челси. Он не верит в садовников и декораторов, но верит в монтажников.

Позже он заедет в штаб-квартиру Calvin Klein, чтобы проверить, как идет монтаж выставки «Тени» – это довольно сложная работа, потому что каждый холст должен быть подвешен так, чтобы последующий касался предыдущего, и всё вместе это выглядело как одна непрерывная картина. Но холсты не одинаковы: чем больше на них смотришь, тем больше замечаешь различий. Если задуматься, это может быть метафорой, относящейся и к моде.

«Самые интересные вещи происходят со временем, и иногда нужно смотреть на что-то очень долго, чтобы понять, имеет ли это какой-либо смысл», – говорит Симонс. На этот раз он вновь говорит о Уорхоле. Наверное.

Источник: Nytimes.com

МЫ В СОЦСЕТЯХ